«Милый лжец» (1963)

Оригинальное название: «Милый лжец» («Милый лжец. Роман в письмах»)
Режиссер: Григорий Александров
Автор: Джером Килти
Перевод: Эльза Триоле
В ролях: мисс Пат (Стелла Патрик Кэмпбелл) — Любовь Орлова, мистер Шоу (Бернард Шоу) — Михаил Романов, Ростислав Плятт
Театр: Академический театр имени Моссовета
Премьера: 1963

Спектакль поставлен по пьесе Джерома Килти «Милый лжец. Роман в письмах». Пьеса была написана на основе многолетней переписки великого английского драматурга Джорджа Бернарда Шоу и знаменитой английской актрисы Стеллы Патрик Кэмпбелл. Переписка велась в течение нескольких десятилетий вплоть до смерти актрисы в 1940 году. Пьеса была написана в 1957 году и впервые поставлена на Бродвее. Жан Кокто перевел пьесу, и она с успехом шла в парижском театре Athene в исполнении замечательных французских актеров Пьера Брассера и Марии Казарес.

Эльза Триоле, сестра Лили Брик и подруга Орловой предложила перевести пьесу на русский язык специально для Любови Петровны, если это заинтересует актрису. Пока Министерство культуры заказало перевод пьесы, пока Эльза Триоле ее перевела, а Юрий Завадский решил поставить ее в театре Моссовета, прошло три года. Прежде чем «Милый лжец» был поставлен в театре Моссовета с Орловой в главной роли, пьесу (в переводе Е. Голышевой и Б. Изакова) поставили в других театрах. В Ленинградском театре комедии (1961) играли Елена Юнгер и Лев Колесов, во МХАТе (1962) — Ангелина Степанова и Анатолий Кторов, в театре им. Моссовета (1963) — Любовь Орлова и Ростислав Плятт (после ухода из жизни первого исполнителя — Михаила Романова).

Сюжет

Знаменитый писатель Бернард Шоу — и не уступающая ему в популярности английская актриса Патрик Кэмбелл. Красивая, талантливая, богатая... Но ее блистательная жизнь закончилась трагическим финалом. Миссис Кэмпбелл умерла на юге Франции, забытая всеми. Ее приятельница нашла под кроватью актрисы старую коробку от шляпы, в которой хранилось бесценное богатство: переписка с Бернардом Шоу. Сорок лет два блестящих ума делились самым сокровенным: горестными раздумьями о времени, лирическими признаниями. Переписка оказалась истинно художественным произведением.

Писатель и актриса долго присматривались друг к другу. Только через четверть века после знакомства, когда Бернард Шоу написал свою самую популярную пьесу «Пигмалион», он решил, что главную героиню, уличную цветочницу Элизу Дулиттл, должна играть Стелла Кэмпбелл. В то время ему было 56 лет, а ей 47. Он лично пришел к ней, прочитал пьесу и убедил ее играть молоденькую Элизу. Роль наивной, жизнерадостной цветочницы стала настоящим триумфом актрисы. С «Пигмалиона» началась великая дружба и влюбленность. Кэмбелл увидела в великом насмешнике Бернарде Шоу романтика, почувствовала в нем родственную душу и доверила ему свои сердечные тайны.

Судьба актрисы была непростой. В семнадцать лет она вышла замуж за Патрика Кэмбелла, который был всего на три года старше ее, и уже в двадцать лет у нее было двое детей. Муж уехал в Австралию на заработки, но его преследовали неудачи, потом он попробовал счастья в Африке, но тоже безуспешно. Погиб Патрик в англо-бурской войне. Стелле пришлось самой содержать себя и детей. Ее любимый сын погиб в годы первой мировой войны. через четырнадцать лет вдовства она второй раз вышла замуж, но брак был неудачным. Джорж Уэст был младше Стеллы на десять лет. Первая его жена была матерью Уинстона Черчилля и на двадцать лет старше. Из подозрительных финансовых авантюр Уэст выпутывался благодаря женам. Брак закончился разводом. Пришла нужда, болезни. Пришлось продать богатый дом в Лондоне, началось бродяжничество по свету: Америка, Франция. Стелле приходилось жить в самых дешевых пансионах. Пожалуй, единственным верным другом в годы заката популярности актрисы стал Бернард Шоу, «ирландский лжец и лицедей», как он сам себя называл в письмах. Он много раз предлагал ей свою помощь, но гордая актриса ее отвергла. Тогда писатель собрал все свои и ее письма и отправил их ей. Он решил, что издать их можно было только после смерти обоих, а также после смерти жены Шоу. «Крайне преклонный возраст — 81 — вынудил меня заняться разбором моих бумаг. И обнаружил, что я сберег все ваши письма, несмотря на мое правило не хранить ничего, кроме необходимых деловых бумаг. Да они просто не горели бы в огне», — так написал Шоу актрисе.

С помощью своего великого друга Стелла Кэмпбелл ушла в бессмертие. В «Милом лжеце» не изменили ни одной строки, только немного сократили. Отвергнутая и забытая обществом, после 9 апреля 1940 года (дня кончины), она снова заговорила со сцен лучших театров мира.

«Милый лжец» (отрывки)

Мисс Пат. Если для Вас Хиггинс важнее Элизы, найдите себе актера-звезду, а я с Вами распрощаюсь.

Шоу. Стелла... Но это нелепо! Вам, неоспоримой звезде, ветерану, необходимо играть с такой же неоспоримой звездой, как Вы сами!

Мисс Пат. Ве-те-ра-ну?!

Шоу. Ну...

Мисс Пат. Как Вы смеете?!

Шоу. А что такое?

Мисс Пат. Я не ветеран! Ветеран!!! Я себя не чувствую скаковой лошадью, которая когда-то выиграла Дерби и с тех пор пасется на лужайке. Хм... Ветеран! Можно подумать, что я ношу парик, что у меня стеклянные глаза и деревянные ноги? Имейте в виду, что волосы у меня свои, и глаза также, и что ноги у меня не хуже самых лучших! И мне никогда не будет больше тридцати девяти лет! Ни на один день!

...

Мисс Пат: Когда-то мне казалось, что великую битву за жизнь мы ведем в молодости. Ничего подобного! Когда мы стареем, вот когда битва за жизнь кипит со всей силой! И кипит, и кипит.

...

Шоу: Моя самая любимая! Одиночество — великая вещь, когда ты не один. Одиночество! Когда я одинок, Вы всегда со мной.

...

Мисс Пат. Если Вы поцелуете меня, а Вы можете поцеловать меня, только если я скажу: «Поцелуйте меня», а я никогда не скажу «Поцелуйте меня», потому что я — почтенная вдова, и я бы не позволила ни одному мужчине поцеловать меня, пока не была бы уверена в обручальном кольце.

О спектакле

Эта роль особенно ярко проявила редкостный, может быть, даже единственный — в русском актерском ремесле — оттенок ее дарования: по сути, оно полностью исчерпывалось личностью самой актрисы, ее МИФОМ, победоносным отражением этой женщины во времени. В том самом времени, которое безнадежно уходило. Зритель шел на живую Орлову — актрису своей молодости, и, когда она произносила: «Мне никогда не будет больше тридцати девяти лет, ни на один день», — он восторженно колотил в ладоши...

Дмитрий Щеглов, «Любовь и маска»