«Корневильские колокола» (1932)

Оригинальное название: «Корневильские колокола»
Жанр: оперетта
Руководитель постановки: Борис Аркадьевич Мордвинов
Режиссеры: Д.В. Камерницкий, В.Я. Станицын
Композитор: Робер Планкет
Музыкальная редакция: А.В. Мосолов
Авторы текста: Виталий Германович Зак, Вера Михайловна Инбер
Сюжет: Михаил Гальперин
Дирижер: Г.А. Столяров
Постановка танцев: А.А. Румнев
Фехтование: Э.Е. Понс
Художник: В.М. Эрбштейн
В ролях: Жан-Батист Вильер — С.М. Остроумов, П.С. Саратовский; Серполетта — Надежда Кемарская, Любовь Орлова; Аббат — В.А. Канделаки, Е.В. Коренев; Жермен — А.П. Тулубьева, А.Е. Кузнецова
Театр: Музыкальная студия Немировича-Данченко при Московском художественном театре (МХТ)
Премьера: 19 ноября 1932

Спектакль стал гвоздем репертуара театра. Главную роль в нем сыграла Любовь Орлова. И это была несомненно, одна из самых ее удачных театральных работ.

Оперетта «Корневильские колокола», поставленная в Музыкальной студии, обладала высокими художественными достоинствами. В классических опереттах хорошая музыка, но вот содержание зачастую глупое, пошлое. Для постановки было решено переписать старый текст, подогнать его под современность, чтобы было понятнее советскому зрителю. Для этой работы пригласили драматурга Виталия Зака и поэтессу Веру Инбер. Они виртуозно переделали текст. Сама Вера Михайловна накануне премьеры писала в «Вечерней Москве»: «От старых "Корневильских колоколов" у меня, как вероятно у многих, сидело в памяти: "Смотрите здесь, смотрите там", "Плыви, мой челн, по воле волн", "Немки, испанки и итальянки, словом, весь мир" и так далее. Все это было несокрушимо как Библия. Казалось почти невозможным хоть как-нибудь обновить эти дряхлые реченья, запетые всеми провинциями вселенной. Поэтому предложение театра Немировича-Данченко заняться "Колоколами" несколько смутило меня и, мне думается, моего соавтора В. Зака. Правда, театр развернул перед нами эскиз плана предполагаемого представления. Но это была только схема, "проект кита", которому надлежало дать жизнь. Дальнейшая работа авторов театра пошла именно в этом направлении. На мою долю выпали главным образом трудности стихотворного текста. Мне нужно было написать так, чтобы: 1) не рвать общую сюжетную линию, 2) чтобы слова по возможности идеально совпадали с музыкой, 3) и, самое важное, сделать это так, чтобы не уронить свое звание поэта».

Авторы справились с поставленной задачей на отлично. В печати критики осыпали произведение похвалами. Например, «Комсомольская правда» писала: «Мы давно не слыхали на нашей оперной сцене такого яркого, звонкого и культурного текста».

Виталий Зак и Вера Инбер почти полностью изменили текст, смысловым центром произведения они сделали борьбу за новое искусство. Бродячие актеры стали главными персонажами оперетты. Да и прежние герои изменились: вместо рыбака появился актер, вместо маркиза — директор театра, вместо сумасшедшего — аббат, хозяин замка, в котором водятся привидения. Вместо субретки Серполетты Дюзор появилась ее тезка — актриса театра. Эту роль и исполняла Любовь Орлова.

Сама актриса так говорила об этой роли: «Затем мне поручили роль Серполетты в оперетте Планкета "Корневильские колокола", причем первый романс Серполетты я пела и одновременно танцевала на пальцах, что имело успех у зрителей, и получила похвалу от самого великого Немировича-Данченко за мою выдумку».

В постановке Орлова играла в очередь с актрисой Надеждой Кемарской, примой Музыкальной студии. В то время Кемарская была эталоном актрисы в жанре классической оперетты. Ею восхищались, ее хвалили за изящество, за умение петь и танцевать. Орловой не хотелось оставаться в тени примы, быть вечно второй. Необходимо было хоть в чем-то да превзойти ее. Любовь Орлова по-своему сделала танцевальную партию. В спектакле она танцевала на пуантах.

Сюжет

Попавшие в захолустный городок Корневиль бродячие артисты скрываются от преследования властей в старинном замке, хозяин которого, некий аббат, постоянно пугает горожан. В замке постоянно происходят странные и страшные события. После ряда забавных приключений артисты разоблачают аббата и доказывают корневильцам, что происшествия в замке не имели никакой мистической подоплеки, а являлись искусными инсценировками хитрого владельца замка.