Р. Широков. «Недосягаемая звезда. Любовь Орлова»

«Суперстиль». — 20.01.2017. — № 10.

Любовь Петровна Орлова Едва ли Орлову можно причислить к выдающимся актрисам, а фильмы с её участием легко пересчитать по пальцам. Но она была настоящей Звездой — без кавычек и с большой буквы, первой и единственной в Советском Союзе. Её боготворили, ей подражали, о ней распускали слухи, её высмеивали и пытались отправить на свалку истории. А она мечтала лишь об одном — быть вечно молодой и красивой.

Любовь Петровна Орлова родилась 29 января (11 февраля по новому стилю) 1902 года в подмосковном Звенигороде в дворянской семье. Её отец был прямым потомком легендарного Григория Орлова, фаворита Екатерины II, мать состояла в родстве с Львом Толстым. С ранних лет девочка увлекалась музыкой, танцами и театром. Когда Любе было шесть, детский любительский спектакль с её участием увидел Фёдор Шаляпин. Он поднял малолетнюю лицедейку на руки и провозгласил: «Эта девочка станет великой актрисой!». Но пока что родители отдали Любу в музыкальную школу — осваивать фортепьяно.

Окончив школу, Орлова поступила в Московскую консерваторию, но дорогостоящую учёбу пришлось бросить — в стране бушевала Гражданская война, разруха, у семьи Орловых экспроприировали даже тёплые вещи. Утром, замерзая и падая от усталости, Люба доила коров и развозила на утлой тележке огромные бидоны с молоком, днём училась на хореографическом отделении Московского театрального техникума (ныне ГИТИСа) — там было бесплатно. А по вечерам подрабатывала тапёршей в прокуренном кинотеатре, куда набивалась пьяная солдатня, и каждый норовил подкрасться и хамски облапить миловидную девчушку, а та не имела права прекращать игру.

Не выдержав нищеты и унижений, Люба выскочила замуж за первого же важного человека, который сделал ей предложение — им оказался Андрей Берзин, заместитель Наркома земледелия. Выгодное замужество быстро принесло плоды — Люба стала брать уроки актёрского мастерства и вскоре была принята в музыкальную студию при МХАТе. Пришлось несколько лет потрудиться солисткой хора и кордебалета, и лишь к 30 годам Орлова получила главную роль — Периколы в одноимённой оперетте Оффенбаха. По всей видимости, за Орлову замолвил словечко сын Немировича-Данченко, с которым Орлова флиртовала.

К тому времени её мужа объявили врагом народа и отправили в ГУЛАГ. А у Орловой появился новый спутник жизни — австрийский импресарио, работавший в Москве. Если бы Люба вовремя приняла его предложение уехать на Запад, то, возможно, до конца своих дней прозябала бы в каком-нибудь ресторанчике и развлекала русскоязычную публику душещипательными белогвардейскими романсами, а мы бы никогда не увидели ни «Цирка», ни «Волги-Волги», ни «Светлого пути».

В 1933 году начинающий кинорежиссёр Григорий Александров никак не мог найти подходящую актрису в пару к Леониду Утёсову для полнометражного звукового фильма под рабочим названием «Джаз-комедия». Товарищ посоветовал ему сходить в Музыкальный театр, где задорно поёт и пляшет одна малышка (рост Орловой — 158 см, талия — 43 см). Александров сразу разглядел в Орловой подходящую кандидатуру, уговаривал её чуть ли стоя на коленях, и та согласилась... Впрочем, есть и другая версия, куда более прозаическая. Узнав об интересном проекте, Орлова подстроила «случайную встречу» с режиссёром, они остались наедине, ну а дальше — дело техники.

Картину «Весёлые ребята» (такое название она получила в итоге, потому что джаз в стране официально запретили) критики буквально истёрли в порошок за «вопиющую пошлость и мещанство», но тут её неожиданно посмотрел Сталин и, благостно улыбаясь, вынес вердикт: «Будто в отпуске побывал». Разгромные рецензии тотчас сменились панегириками, авторов осыпали призами, и Александров с Орловой решили больше не расставаться — ни на съёмочной площадке, ни за её пределами. Орлова разошлась со своим австрияком, а Александров развёлся с женой, которая успела подарить ему сына Дугласа, названного в честь американского актёра Дугласа Фербенкса.

Окрылённые успехом, безумно влюблённые друг в друга Александров и Орлова принялись выдавать на-гора один шедевр за другим. Да, это были мастерские подделки под Голливуд, но кто тогда об этом догадывался? И уж тем паче никто не знал, кто такая Марлен Дитрих, чей образ лёг в основу кинематографического имиджа Любови Орловой. В «Весёлых ребятах» Орлова носит цилиндр а-ля Дитрих, её героиню из «Цирка» даже зовут похоже — Марион Диксон. В будущем Орлова познакомится с Дитрих и возненавидит её — та позволяла себе такое, о чём советская актриса не смела и мечтать, она была сказочно богата и знаменита на весь мир, пленительно загадочна и порочна, горда и независима, блистательна и неприступна... По воле мужа-режиссёра в глазах зарубежных зрителей Орлова была копией, подражательницей, «русской Марлен Дитрих», что не могло не удручать амбициозную натуру Орловой.

Так что Любови Петровне приходилось довольствоваться орденами и премиями, которые ей торжественно вручал Лучший друг физкультурников. Как-то раз Сталин совсем уж расщедрился: «Проси что хочешь. Любое твоё желание исполнится». Собравшись с духом, Орлова попросила разузнать, жив ли её первый муж, Андрей Берзин. На следующий день Орлову вызвали на Лубянку. «Ваш муж жив, отбывает ссылку в Казахстане», — доложил офицер НКВД и с садистской усмешкой добавил: «Хотите с ним воссоединиться?». Орлова молча встала и ушла.

Но и без Сталина популярность Орловой на одной шестой части суши не ведала границ — она была своей и для простых тружеников (Стрелка из «Волги-Волги»), и для не успевших эмигрировать дворян (Марион из «Цирка»), и для бывших нэпманов (Анюта из «Весёлых ребят»), и для интеллигенции (Никитина из «Весны»), и для твердолобых большевиков (Таня из «Светлого пути»). Она умела придавать крестьянкам и ткачихам едва уловимые аристократичные черты, а утончённых и благородных дам опускать на грешную землю, ближе к народу. Любопытный факт: когда фашисты рвались к Москве, на улицах расклеили афиши, анонсировавшие предстоящие выступления Орловой, и это во многом помогло предотвратить панику (Орлова и Александров к тому времени уже эвакуировались в Баку). Она могла работать на износ, колеся с концертами по городам и весям необъятной «страны героев, страны рабочих и страны учёных», а по приезде в Москву обронить в толпу нечаянную фразу: «Эти перчатки не подходят к моему манто, надо слетать в Париж за другими».

В конце 30-х слава едва не сгубила Орлову. Она была нарасхват, её приглашали на всевозможные протокольные мероприятия с участием первых лиц государства. Орлова пристрастилась к спиртному, у неё начались проблемы со здоровьем, продолжение актёрской карьеры находилось под угрозой. Тогда деликатный и покладистый Александров — впервые в жизни — стукнул кулаком по столу. Усилием воли Любовь Петровна не только поборола пагубную зависимость, но и взяла за правило — каждое утро она вставала к балетному станку, а потом принимала ледяной душ, и так до последнего года жизни.

Не миновал Орлову и скандал, который, не будь она придворной актрисой, мог стоить ей свободы. За свои концерты и творческие вечера она брала гонорары, в пять раз превышающие максимальную ставку, — они с Александровым строили дачу во Внуково и остро нуждались в деньгах. Газеты запестрели статьями о «зарвавшейся «народной» артистке» — в ту пору даже коротенькая негативная заметка в «Правде» означала приговор. Пришлось вмешаться Сталину — он лично приказал Орлову не трогать.

Тщательно оберегая свой высокий статус, Орлова никого не подпускала к себе слишком близко. Регулярно общалась она лишь с Фаиной Раневской. Это была странная на первый взгляд дружба красавицы и «чудовища», всенародной любимицы и просто забавной тётки, чью гениальность разглядят не сразу, чистокровной русской дворянки и грубоватой еврейки из низов. На самом деле они прекрасно дополняли друг друга. Так, прослушав песню из кинофильма «Весна», в котором снимались обе актрисы, Раневская воскликнула: «Когда поёт Орлова, кажется, будто кто-то ... в пустое ведро». Любовь Петровна хмурилась, но прощала языкастой подруге ещё и не такие шуточки.

Жёсткая и властная царица и добрая, мудрая, не лишённая чувства сострадания к «маленьким людям» женщина — непостижимым образом эти две ипостаси характера Орловой органично уживались друг с другом. Однажды Орлова увидела, как возле Александрова увивается какая-то молоденькая блондиночка. «Я — новая ассистентка режиссёра», — представилась девушка с вызовом в голосе. «Бывшая ассистентка», — отчеканила Орлова, и нахальную вертихвостку как ветром сдуло. В другой раз Орлова засиделась в гостях у Раневской и заметила, что домработница хозяйки, воспользовавшись ситуацией, украдкой нацепила роскошную шубу Орловой и упорхнула на свидание. Орлова не тронулась с места, пока влюблённая горничная не возвратилась с прогулки, и только тогда, якобы ни о чём не подозревая, покинула дом Раневской.

Сразу после войны Орлова снялась в двух лентах мужа — лирической комедии «Весна» и героической драме «Встреча на Эльбе». Хотя оба фильма стали лидерами проката и Орлова привычно собрала гору наград и премий, актриса начала предчувствовать скорый финал своей кинематографической карьеры и устроилась в Театр им. Моссовета, куда её приняли неохотно, только ради звучного имени в составе. На сцену она выходила нечасто, ярких и интересных ролей ей почти не доставалось, но всё равно она имела стабильный источник дохода.

Со смертью Сталина, который Орлову по-своему обожал и искусно ею манипулировал, а она его в глубине души презирала, актриса осталась не у дел. В эпоху хрущёвской оттепели пафосные киноагитки вышли из моды, зрители требовали новых героев и героинь. Переживавший творческий кризис Александров снимал скучные и невнятные малобюджетные ленты, Орлова поигрывала в театре и лишь изредка появлялась в эпизодах тех же слабых, проходных фильмов, которые публика либо не замечала, либо игнорировала, либо Госкино вообще не выпускало их в прокат.

Почти всё время они проводили на даче во Внуково. Очень трогательно встречали Новый год — за пять минут до боя курантов выходили из дома и рука об руку шли по заснеженной дорожке навстречу новому счастью... А на советских кухнях тем временем муссировались слухи о фиктивности этого брака, заключённого с целью саморекламы. Действительно, со стороны их союз казался каким-то неестественным: Любовь Петровна и Григорий Васильевич называли друг друга исключительно на «вы», спали в разных комнатах, да и со всеми предыдущими мужчинами Орлова вступала в отношения только по расчёту. Наконец, у четы не было детей — Орлова боялась брать на себя такую ответственность; к тому же дети мешают работе.

Но основная масса сплетен касалась неимоверного количества косметологических операций, которые Орлова проделывала над своим лицом и телом. Можно сказать, отечественная пластическая хирургия росла и развивалась вместе с Орловой. Сейчас разные подтяжки, исправления и увеличения никого не удивляют, а для персон шоу-бизнеса это такие же банальные и обязательные процедуры, как стрижка ногтей или окрашивание волос, но тогда простым советским женщинам, лишённым возможности ухаживать за собой должным образом, лишь оставалось втайне завидовать знаменитостям, а во всеуслышание фыркать и возмущаться. Впрочем, с возрастом Орлова стала прибегать к услугам пластических хирургов так часто, что у неё это превратилось в манию. Как-то раз её на улице окликнули: «Эй, девушка!». Орлова зарделась и кокетливо пошутила: «Да, спереди я пенсионерка, но сзади-то — пионерка!».

В начале 70-х свергнутый с пьедестала почёта Александров и стареющая, но молодящаяся Орлова решили взять реванш за годы забвения. Каким-то чудом Александров сумел выбить огромные деньги на масштабный проект о подвиге советских разведчиков. Фильм назывался «Скворец и Лира», съёмки проходили в разных странах Европы, помимо Орловой в нём участвовали Пётр Вельяминов, Николай Гринько, Рина Зелёная, Римма Маркова, Светлана Светличная, там впервые на экране появилась совсем ещё юная Люба Полищук. Согласно сценарию, 70-летняя Орлова должна была играть 20-летнюю девушку. Гримёры старались как могли, но... Отсмотрев сцену, в которой её героиня выходит замуж в белом подвенечном платье, Орлова пришла в ужас. Госкино также фильм забраковало из-за его низкой художественной ценности. Это был самый оглушительный провал в истории советского кинематографа и главная неудача семейного подряда Александрова и Орловой.

Крах «Скворца и Лиры», осознание невозможности повернуть время вспять, ощущение пустоты и профессиональной невостребованности подорвали и без того слабое здоровье актрисы. Год спустя её госпитализировали якобы для удаления камней из желчного пузыря, но истинный диагноз, о котором по требованию Александрова ей не сообщали, был куда страшнее — рак. Любовь Петровна скончалась 26 января 1975 года, похоронили актрису в её день рождения — 29 января — на Новодевичьем кладбище.

А ещё через год трагически погиб единственный сын Александрова от первого брака — Дуглас. Григорий Васильевич впал в депрессию и постепенно стал терять рассудок. Его невестка, вдова сына, под шумок женила на себе собственного свёкра, уже почти ничего не соображавшего, — всё ради наследства. В 1983 году Александров умер, его молодая жена не разрешила хоронить режиссёра в одной могиле с Орловой — они лежат рядом, но не вместе. Их сбережения и имущество растащили дальние родственники и сомнительные наследники, а бесценный семейный архив с уникальными документами и фотографиями и вовсе оказался на помойке — спасти удалось лишь жалкие крохи.

Подобно своей героине из фильма «Цирк», Орлова когда-то взлетела в заоблачные дали и, несмотря на превратности судьбы, там и осталась — ярчайшей и недосягаемой Звездой. А её главная мечта всё-таки осуществилась — прошло время, страсти улеглись, и для зрителей уже которого поколения она всегда будет молодой и красивой.